Максим Галкин: «…Пока этот вопрос не волнует моих родителей!»

Первое явление молодого сатирика и пародиста Максима Галкина красноярской публике прошло более чем успешно: взрывы смеха и аплодисментов, огромная охапка цветов, стайка поклонниц. После концерта, сменив черный костюм на теплый серый свитер, Максим вновь оказался под светом софитов: в гостевой БКЗ состоялась запись интервью с ним Сергея Богатского для программы «Разговор со звездой» («Прима-TV»).

Почти два с половиной часа артист развлекал публику, посетовав на концерте, что простудился и поэтому пьет чай с лимоном. К сожалению, на интервью Максим был не столь ярок, как на сцене, сам был выжат как лимон, выложившись перед публикой. Причем выжат не столь внешне, сколь внутренне, это чувствовалось в односложных ответах. Пока программа готовится к эфиру, у читателей «СГ» и почитателей таланта Максима Галкина есть возможность познакомиться с этим интервью, на котором присутствовал и автор.

— Ваша карьера состоялась или вы в творческом поиске?

— Смотря как относиться к карьере. Если как к закончившемуся процессу, то карьере придет конец. Творческий поиск должен быть непрерывным.

— А что дальше?

— Я не знаю.

— В каком амплуа вы чувствуете себя наиболее комфортно: пародист, певец, конферансье?

— Больше всего мне нравится на сцене, а комфортно я чувствую себя везде. Сцена — это то, с чего все начиналось, некое хобби, из которого все вышло. А что будет дальше — мне совершенно непонятно, это всегда сюрприз, неожиданность.

— Помните первый выход на сцену?

— Примерно 1994 год. В апреле я вышел на сцену студенческого театра МГУ, а в июне в первый раз оказался на сцене театра Эстрады. Специальной даты нет, да и какая разница, мужики этого не любят.

— Вы знаете несколько языков?

— Есть немножко. (Скромно ответил Максим, выпускник гуманитарного университета (РГГУ, лингвистический факультет). Он владеет английским, французским и немецким языками. — Авт.)

— Вы продолжаете обучение в аспирантуре. Для чего?

— Да как-то и сам не знаю! Когда-то я поступил в аспирантуру, чтобы закончить диссертацию, сейчас я продлил себе аспирантуру, а диссертацию так и не закончил. И не знаю, закончу ли в ближайшее время, сложно совмещать такое времяемкое занятие, как наука, и не менее отрывающее от жизни, как эстрада, — да, собственно, у меня и не получается.

— В Интернете немало встречается критических выпадов в ваш адрес. Как вы к этому относитесь?

— В Интернете всех ругают! Раньше писали в газету, а теперь свое плохое видение мира можно слить в Интернет. Я в Интернет не смотрю, и дома у меня его нет, и что там пишут — для меня не проблема.

— Знаете вы, как вас за глаза называют коллеги?

— Ну, они же за глаза называют, откуда ж мне знать! (Смеется.) (А называют нашего героя Максимом Алкиным, и он, конечно, об этом знает, но не сознается. — Авт.)

— Разыгрываете вы знакомых в обычной жизни?

— Бывает, но я не склонен к розыгрышам.

— Не верю! (По-станиславскому вскрикнул Богатский. — Авт.)

— Ну, правда, когда это ваша профессия, звонить кому-то чьим-то голосом совсем не хочется. — Предстоящий отпуск ещё не планировали?

— Ещё нет, обычно отпуск сопряжен с работой. Летом, может быть, останусь на несколько дней на Красном море, после работы в Израиле.

— Что труднее — быть ведущим на TV или артистом на эстраде?

— Одинаково все сложно. Вообще жить и работать тяжело! (Ну, это Макс явно сгустил краски, в таком возрасте (25 лет) давать сольные концерты и не «вылазить» из телевизора, и дружить с Пугачевой, и иметь приличные гонорары и т. п. — да такое старшим коллегам-сатирикам и не снилось в его годы, они все раскрутились к 40–50 годам. — Авт.). Одновременно, за четыре дня, мы пишем 16 программ, это трудоемкий процесс, а я всегда интересуюсь человеком, который напротив сидит. Миллион, кстати, в моей передаче уже выигрывали.

— Вот работа закончена, чем занимаетесь в свободное время?

— Люблю проводить время дома, почитать, посмотреть другие программы по TV. Могу сходить с друзьями в боулинг, а всяких презентаций и так хватает.

— Часто ли мама интересуется, когда ты женишься.

— Вообще никогда!

-То есть пошел и пошел…

— Куда пошел (смеется)?! Нет, пока этот вопрос не волнует моих родителей. (Папа у Максима Александровича военный, говорят, в чине генерала, ещё служит. — Авт.)

— Вне работы вы веселый человек?

— В зависимости от компании.

— Вы всегда так скупо отвечаете?

— Нет, я искренне вам отвечаю, просто у меня свойство такое. Я могу распространенным предложением сказать: «Вы знаете, мое настроение изменяется в зависимости от того, с какими людьми я в данный момент провожу время». По смыслу то же самое.

— Вот смотрите, сейчас стало модно быть похороненным в Израиле…

— Это где стало модно? (Этот изумительный вопрос здорово развеселил Галкина. — Авт.)

— В Интернете есть информация, что Пугачева и Киркоров купили там себе места. Вы слышали об этом?

— Это бред полный! Зачем? Как я могу комментировать ахинею? Впрочем, каждый хоронит себя там, где хочет.

— Среди ваших поклонниц встречаются сумасшедшие, которые не дают вам прохода на улице?

— Ну, я и не хожу там! А в целом я терпимо к этому отношусь. А что делать, — это издержки профессии. (Смеется.)

— Не секрет, что на эстраде, в шоу-бизнесе существуют определенные музыкальные кланы, продвигающие одних и задвигающие, если что не так, других артистов. Это так?

— Понимаете, конечно, эстрада раздроблена на некие команды, продюсерские компании, но опыт показывает: если какой-то артист выходит из-под чьей-то крыши, он продолжает нормально существовать. Особой, жесткой, мафиозной структуры на эстраде в нашей стране я не вижу, это же не алюминий.

— Политика для вас тяжелое производство, в которое надо вникать?

— В какой-то степени да, конечно. Следить за политикой надо, но не стоит увлекаться, потому что политика — это одно, эстрада — это другое. Безусловно, должна быть перекличка с сегодняшним днем. Политика, как правило, гораздо более сложна, грустна, серьезна, и не всегда просто там найти повод для ерничества. У нас половину политической жизни занимает Чечня. Я же не буду по этому поводу шутить! Я слежу за политикой только для того, чтобы не попасть впросак или как-то неэтично пошутить.

— Идея спеть дуэтом с Пугачевой была вашей?

— А как вы думаете? Пугачевой, конечно, но я сразу согласился. А что отказываться-то? (Ну да, от такого шикарного промоушна даже последний дурак бы не отказался, все «приближенные» к телу Примадонны автоматически считаются элитой эстрады. — Авт.)

— Как вам первое знакомство с красноярским зрителем?

— Хорошая публика, я довольно быстро почувствовал контакт с залом, мне было легко работать, хотя и простужен. Цветов подарили! Унес целую оранжерею. Очень приятно.

— У вас часто голова кружится от успеха?

— Нет, не часто, — а что, заметно?!