Метаморфозы Жанны Бичевской
— Я же сказала, не нужен мне ваш подарок, — раздраженно выпалила Жанна Бичевская, усевшись в микроавтобус, и брезгливо откинула через открытую дверь переданный ей сувенир. Женщина, которая хотела сделать любимой певице презент от чистого сердца, опешив от такого выкрутаса, подняла с земли тряпичный сувенир и, словно оплеванная, с навернувшимися от обиды слезами на глазах отпрянула от машины.
ЭТОТ маленький инцидент, произошедший на моих глазах, вмиг перевернул мое восторженное впечатление от концерта овеянной ореолом легендарности певицы. По дороге домой я стал перебирать «вечер встречи»…
Билеты на концерт Жанны Бичевской в Красноярском театре оперы и балета разошлись за неделю до выступления. В назначенный час солидная публика чинно расселась по местам. Вышедший первым гитарист поведал о некоторых наградах артистки. Например, «Золотая гитара» — за выдающийся вклад в мировую культуру. Золотая медаль от православного общества «Радонеж» — за большие заслуги в деле духовного просвещения. Золотой орден с
— Добрый вечер, мои дорогие, я вас так давно не видела, лет 15, наверное, и всё время думала, когда же я полечу в Красноярск, — начала Бичевская. — У меня появилось много новых песен и дисков, а начну я с песни, которую вы хорошо знаете, это казачья притча «Сон Степана Разина» или «Ой, да не вечер, да не вечер». Это не совсем русская народная песня. Стихи народные, а музыка как раз и моя. Поем вместе.
Публика начала подпевать сразу же, в зале установилась доверительная, домашняя атмосфера, чему способствовали не только песни, но и проникновенные монологи певицы. «Вся жизнь стала такая непонятная у нас, и женщин жаль мне, они так много везут на себе — дом, работа, дети. В царское время в семьях, где было много детей, жены не работали, отец был кормилец. Сейчас всё
Жанна Бичевская исполняла песни Геннадия Пономарева на царскую тему и песни иеромонаха Романа, про которого сказала: «Хочу обратить внимание на его стихи, прислушайтесь к метафорам этой дивной совершенно поэзии. Некоторые старцы мне говорили, что выше поэзии отца Романа есть только чистая молитва. Какими красками рисует Господь наш, Творец, всё это видит отец Роман в молит- венном таком состоянии и несет нам сквозь грехи наши. И вообще, понятие о красоте сместилось, что было красивым, то стало уродливым, о настоящей красоте забыли…»
Вот так негромко и душевно общалась со зрителями певица, а в луче прожектора она сама казалась святой, особенно когда вполголоса повторяла: «Помилуй, защити и просвети, Господи…»
Уходя со сцены с охапкой цветов и под продолжительные аплодисменты, Бичевская в ответ на просьбу из зала спеть «Офицеры» сказала: «Я тоже офицер, у меня казачий чин — есаул. Извиняюсь, я бы еще полчаса пела, но у нас поезд, а надо ещё подписать автографы. Я привезла новые диски, сейчас их вынесет мой администратор, и я с удовольствием нам их подпишу».
С правого края сцены появился мужчина с большой коробкой дисков и кассет, а с левого был поставлен cтул и столик, за которым устроилась певица. Чуть ли не треть зала ломанулась в правый угол, где образовалась очередь и, разумеется, давка, в которой пострадало несколько кресел первого ряда. Это привело в растерянность бабушек — контролеров, но справиться с толпой им и даже охране было не под силу. Людям, и в этом их нельзя винить, хотелось успеть получить автограф, ведь неизвестно, сколько времени осталось до пресловутого поезда. Многие стали подходить со своими бумажками, но им было отказано, не разрешила великая певица и фотографировать себя во время импровизированной
Это сразу показалось странным, но не более того. Почему нельзя было выложить диски в фойе, пока шел концерт? Сцена, зал театра, как храм культуры, — не место для торговли. Зачем было устраивать толкучку, узнать не получилось, а вот на
Бичевская сразу пресекла вопросы про личную жизнь, «а вот то, что касается творчества, дисков, — пожалуйста».
— Какое впечатление от публики?
— Родные люди!
— Почему же так долго не приезжали?
— Вы ходите в гости без приглашения? Я не хожу и не люблю, когда ко мне без приглашения приходят. Такой вот я человек.
— Вы сказали, что у многих понятия о красоте и культуре сместились. «Фабрика звезд» — чуть ли не главное достижение культуры в стране. Что вы об этом думаете?
— Я не хочу о ней говорить, зачем говорить о гадости, о грязи, давайте лучше о хорошем, о чистом и прекрасном.
— А как избежать этого?
— Кто как может. Я спасаюсь через православие. Я уже 12 лет не смотрю телевизор, не участвую в этой грязи. Есть чистые родники, а есть лужи. Давайте пить из чистых родников! Я православная, поэтому меня нет на TV, оно сатанинское, откровений. Неужели не понятно, но я не поменяю Христа…
Что происходит со страной в последние 90 лет — бардак. Гибнут люди, духовно гибнут. Вот итог безбожного жития, будет еще хуже, а потом придет царь, всё поправит, всё вернет. Он помазанник Божий, а все остальные временщики, они не хозяева страны, они воры.
— Кто из коллег близок вам по духу?
— Я не говорю про коллег. Никто не близок. Был Тальков, да его убили.
— Дают вам люди свои стихи для песен?
— Много дают, но я говорю: «Я вам ничего не обещаю».
— Почему вы ставите автограф только на вкладышах своих дисков?
— Потому что у меня такое благословение — не писать на бумажках, ну что я могу сделать? (Очень грамотное благословение, с точки зрения законов
— Вам бывает страшно?
— Бояться надо грехов своих нераскаянных, потому что они нас в ад тянут, а бандитов и хулиганов бояться не ладо, живите с Богом, и Бог вас будет хранить… Кому много дано, с того и много спросится. Вам Господь дал эту профессию — пишите, говорите всегда правду, не лгите, за ложь придется ответить. Ваша профессия, как и моя, — массовая, мы работаем с людьми и для людей…
Лариса (не буду называть ее фамилии), некогда была директором книжного магазина. Воодушевленная концертом, женщина взяла такси, съездила домой и вернулась. Ей не нужен был автограф Бичевской, она сама написала ей теплые слова на открытке в знак восхищения и хотела их вручить вместе с трогательной куколкой в русском сарафане. Что из этого вышло, читайте в начале. Бог, как говорится, певице судья, но с родными людьми так не поступают. И какова же тогда цена ее слов?
Геннадий КАЛЕДА