Геометрия любви на театральном перекрестке

Вардан Маркос приехал в Красноярск, чтобы провести свой юбилейный концерт в родном городе на сцене Большого концертного зала 7 ноября. Пять лет назад на сцене Дома актера состоялась премьера его шоу «Парад страстей», а год спустя после этого, в соавторстве с балетмейстером из Санкт-Петербурга Александром Полубенцевым, родился оригинальный музыкально-пластический спектакль-притча «Наваждение».

…В театральном общежитии-коммуналке жил Вардан. Каждый вечер он спускался в оркестровую яму и играл на скрипке. Скрипка была не Бог весть, какая, но раритетная, антикварная с солидным возрастом (аж!) сто пятьдесят лет. Она издавала печальные звуки и требовала к себе почтительного внимания. Помимо оркестра скрипка играла повсюду: в ресторанах, казино, в маленьком уютном баре «Пикра», ужасаясь от немыслимых импровизаций на расстроенном пианино Яши Айзенберга. Выделывала виртуозные пассажи, взвизгивая от восторга на джазовых фестивалях рядом с Гараняном и Сергеем Манукяном, Крамером и Кузнецовым. Бережно укутанная фланелью сквозь дождь и пургу путешествовала по городу, не находя покоя…

Вардан о покое не мечтал. Он варил многодицебельные ритмы, подливал к ним симфонические звуки и классические мелодии, приправлял простыми человеческими чувствами и пронзительными соло. Получалось очень здорово. Всегда про любовь, смерть, вечность, Бога и одиночество.

Всевозможные личные истории, интриги, поступки прорывались сквозь рев динамиков. Вардана ругали, требовали убрать радиомикрофон и рев. Он смотрел большими добрыми детскими глазами, и в них отражалось небо. А он продолжал играть.

Короче говоря, в душном, переполненном зале Дома актера, где он играл свои концерты, на меньшее, нежели жизнь, рассчитывать было глупо.

Ещё он мотался по городам и весям в вечно грязном и ржавом авто, ловко орудуя кувалдой и домкратом для его починки. Мчался на помощь товарищам, по первому сигналу СОС. И не пропустил ни одного мало—мальски значимого события, от запуска фонтана до новогодней ёлки, репетируя по ночам, испытывая нервы соседей и вызывая их праведный гнев. Вечный странник — с головой греческого бога и профилем Паганини, роскошной шевелюрой густых русых волос и сердцем вмещающим мир.

…Она в общежитии не жила, не моталась по городам и весям в ржавом авто, и помимо «Мерседеса», ездила на роскошном джипе цвета «Грин металлик», с подогревом сиденья в мороз и кондиционером в жару. Слушала Баха и Вивальди, имела лик белокурого ангела и вдохновляла своим образом местных живописцев.

Из пестрых шерстяных нитей плела ковры и покрывала. Читала по утрам Шекспира, русских писателей, обожала Кастаньеду и Арто, состояла в переписке с Соложеницыным и знала наизусть едва не всего Бродского.

А потом она заболела Театром.

Познакомилась со свалившимся с Луны Климом и режиссером ТЮЗа Берзиным. Отреклась от былого благополучия и едва не умерла от интриг и безденежья. Впрочем, все это события прошедших дней.

Театр давно сгорел. Клим исчез где-то в Москве, Питере, Киеве и Бог знает где, Берзин уехал. А она забрела в Дом актера на день рождения актера Майзенгера.

До этого момента они могли встретиться, по меньшей мере, тысячу раз. Оба метались в поиске истины, мечтали вылезти из рутины, и дотянуться до звезд. Их взгляды встретились, а они сами уже никогда не расставались. Антиподы и две части одного целого, они постоянно ругались и спорили, а ночью он ей вместо колыбельной пел отрывки из «Тоски». Вместе они построили свой театр. Без стен и крыши над головой, продуваемый всеми ветрами, с символом Ангелом- Варданом, парящим над суетой. С бутафорскими скамейками и фонтанами, с тряпичными декорациями, где нарисованный город становился то Зальцбургом, то Иерусалимом, то Красноярском.

Спектакль Вардана — это, конечно же, история любви не только Странника и его Музы, его собственная история (было бы глупо на это рассчитывать). Это история всех влюбленных от Адама и Евы, шекспировских Ромео и его Джульетты, комических Арлекина и Коломбины, реальных Юноши и Девушки, История Любви, выраженная в стихии танца, света, музыки, фантастическая, но совсем не банальная. Она подарила ему свое сердце. Он ей самое ценное, что у него есть — свою скрипку и всю свою душу.

Т Я слушаю «Вечную любовь» и думаю: как все-таки хорошо, что наш город ангел-скрипач осеняет свои легким крылом. Что можно не тратить слов: изящных, грубых и ещё Бог знает каких, а погрузиться в бесконечные незамкнутые потоки звенящих струн и бряцанье тоненьких Колокольцев.

Я сожалею, что он упорхнул к новым, неизведанным вершинам, чтобы воспарить над московской суетой. Чтобы уже там голосом своей скрипки, голосом, полным страсти и тоски, пробиться сквозь миры акустических стереосистем, явив нам чувства, которыми вечно болен и велик человек.