Музыка Модестаса Питренаса

Не ожидал, что наблюдать за манерами литовского дирижёра Модестаса Питренаса, приезжавшего в Красноярск с концертами, окажется столь увлекательно, особенно за его длинными руками, которые, как волны, «плескались» над оркестром.

— Конечно, я слышу оркестр в своём воображении, причём слышу идеальный вариант того, что написано в нотах. А если игра не соответствует моему воображению, останавливаю музыкантов и даю свои рекомендации. Я дирижёр не рационального плана, а скорее эмоционального, поэтому мне нужны картины, зрительные образы, которые развиваются в течение произведения.

— Вы так эмоциональны, наверное, затрачиваете много энергии?

— Я за этот год пять килограммов уже сбросил. К тому же очень высокий, но не столько по рангу, как мне кажется, сколько по росту. Мне не требуется подставка, я шучу, что для меня на сцене углубление надо делать, а то первым сидящим у дирижёрского пульта приходится высоко голову задирать, чтобы следить за моими руками.

— Бывали когда-нибудь в Сибири?

— Я первый раз в России, а в Сибири и подавно. В детстве, когда пел в Государственном хоре литовского радио и телевидения, один раз приезжал на гастроли в Москву, в Останкино. А в Красноярск меня пригласил Марк Кадин, дирижёр Красноярского академического симфонического оркестра, мне довелось участвовать с ним в совместных проектах. Марк — очень талантливый человек, и мы нашли много общего.

— Что вы думаете о восприятии классической музыки в России и на Западе?

— Очень серьёзная и большая на самом деле тема. Это не тайна, что в Европе, в США и в России, наверное, тоже — кризис классической музыки, концертных организаций. Надо привлекать зрителей какими-то визуальными моментами, не только программами, интересным содержанием, но и оболочкой. Да и без хорошего пиара всё сложнее обходиться. Этот этап надо как-то пережить.

— Вы верите в то, что красивая музыка способна менять людей к лучшему?

— Верю в то, что нет некрасивой музыки. Я такой просто не дирижирую!