Воспоминания одноклассников о Михаиле Зуеве — лидере группы «Иван Кайф»
Через полгода со дня смерти Михаила Зуева (22 июня 2012 г.) у него дома собрались некоторые одноклассники. Помянули, как полагается, посидели, вспоминая, каким он парнем был!!! Среди собравшихся, выпускники 10 «а» класса средней школы № 57 г. Красноярска, выпуск 1980 г., — Игорь Плетнев, Юрий Осипенко, Валерий Лобанов, Маргарита Николаева (Орлова — девичья фамилия), Ирина Шмагайло, Света Рогова (Виноградова), Игорь Фурман, Костя Сердитов. Надежда Александровна, мама Миши, приготовила блюда, которые любил её сын, например, бризоль — куриное мясо в сухарях, черничный пирог к чаю.
Чуть позже у Маргариты Орловой и Игоря Плетнева, одного из верных друзей Миши, возникла идея полистать школьные альбомы, чтобы выложить теперь уже архивные фото молодости с Михаилом. Фотографий оказалось не так много, фото в 70-е годы были роскошью для школьников, но и эти снимки навеяли массу любопытных историй о известном российском музыканте, лидере группы «Иван Кайф», но тогда мы об этом не подозревали, просто учились и росли вместе. Делясь этими историями с вами, мы не претендуем на полноту и точность до мелочей, это лишь штрихи к портрету Михаила Зуева. Более того, если у вас возникнет желание добавить свои истории — будем только рады.
Вспоминает Игорь Плетнев
— Так получилось, что меня перевели в 9 «а» класс, где учился Михаил Зуев, до этого я учился в этой же школе в параллельном классе. Два школьных годы мы тесно общались. С первого знакомства, я понял, что Миша входил в тройку пай-мальчиков — отличников, вместе с Игорем Боровиковым, Валерой Лобановым. Сюда же можно отнести и Лешу Калинина. Миша был скромным, может потому что слегка заикался, и примерным мальчиком. Он немного стеснялся дефекта речи и поэтому начал заниматься музыкой, когда поешь, заикание проходит. Я, кстати, тоже учился в музшколе на Доме одежды, пять лет ходил на фортепиано. Где-то после девятого класса Миша резко изменился, стал общительным и любил пошутить. Видимо, начал брать пример с таких шустрых мальчиков, как я. Его мама, как мне казалось в то время, даже пыталась оградить сына от общения со мной.
Маргарита Николаева (Орлова):
— Миша учился в музыкальной школе № 3 на пр. Свободный, по тем временам эта школа считалась престижной. Я училась в музыкальной школе № 5, при Музкомедии. Я, честно, тихой завистью завидовала Михе, что он учится в престижной школе, а мне приходиться пилить на улицу Профсоюзов. В средней школе Миша был практически отличником. Он был рослым парнем, немного тяжеловатым, но в каких-либо спортивных соревнованиях особо не участвовал.
Случай с огурцами
Игорь Плетнев:
— Как-то прихожу к Мишке домой с бутылкой водки, уже мы учились в 10 классе. Выпили и пошли гулять, а денег было мало. Смотрю, впереди мужичок с бутылкой портвейна тащится. Я без задней мысли, так вслух мелю: вот бы нам эту бутылку. А Мишка срывается с места, подскакивает, слега прижимает плечом щуплого мужичка, и со словами: «слушай, ты же не против нас угостить, мы потом сочтемся», забирает у него бутылку. А тот стоит ошалевший от наглости. — Миха, я же пошутил. — Так что вернуть? — Ладно уж, валим отсюда.
Пошли домой и портвешок приговорили. Опять отправились на улицу, встретили друзей, скинулись, взяли бутылку. А у него дома из еды уже ничего не осталось, только одна трехлитровая банка соленых огурцов. А жрать то охота под это дело. И мы их, ясно дело, сожрали. На следующий день Миха рассказал. К приходу матери с работы он прикинулся, что ему плохо и залег. Мать открыла холодильник и спрашивает: «А где огурцы-то, ты же их с детства не ешь?». — Да, вот в охотку захотелось, слупил, а щас что-то плоховато, отравился наверно, я уж посплю. А сам дышит под одеяло, чтоб не пахло перегаром.
Возраст дурной, что и говорить: пивко, девчонки, развлечения. Я спортом занимался, а на этом фоне давай бросать спорт. Ко мне тренер года два ходил, пытался повлиять, вернуть, говорил отцу, что у меня хорошие способности. Иногда, жалею, что не прислушался. Я играл в хоккей с мячом. Потом, те ребята, что были слабее меня, стали мастерами спорта, чемпионами мира и Европы. А я то знаю, что реально играл в хоккей с шариком лучше их, на тот момент. Ну, ладно, как сложилось, так сложилось.
Случай с ботинками
— Как-то у Кости Сердитова собралась компания: Маринка, Ирина, я, Миха. У него мама уходила на дежурство на сутки, можно было собраться, пластинки послушать. Выпивали, конечно. Посидели, пошли гулять. Идем по всей ширине тротуара, а Миха сзади плетется, чертыхается, запинается, в сугробы падает, а мы его поднимаем. В очередной раз сел на сугроб и говорит: — Всё, не могу дальше идти.
Ирка наклонилась к Михе, пытаясь помочь, и вдруг давай ржать. Мы понять не можем. Она же тычет на его ноги: посмотрите, как он обут. У Миши были ботинки на широких шнурках. Обуваясь, он умудрился засунуть ноги под шнурки, пальцы наружу торчат. У него ж зрение плохое, он и не видит. Его перешнуровали, запихали ноги в ботинки и тогда он благополучно пошел дальше.
Случай с провожанием
— На дворе зима. Минус десять на улице, снежок пушистый идет. Я ухожу от Миши, он берется меня проводить, одевает куртку, шапку-ушанку. Я выхожу первым, он меня догоняет, начинает оживленно рассказывать о чем то, так мы проходим несколько домов. У меня перед глазами что-то красное мелькает, присмотрелся, а это Миха в красных махровых носках по снегу шурует. Мне стало весело, а тот глаза округлил, сказал: «ох», и побежал домой. Я бы не сказал, он бы не почувствовал, что в одних носках по улице гуляет. Он так и остался немного рассеянным по жизни. Он с завидным постоянством менял паспорта, потому что терял их. И как ехал в Красноярск, просил восстановить паспорт, причем за два дня. Я встречал его в аэропорту и, первым делом, вез заниматься документами. На одном из альбомов, прямо в дороге, он написал мне: «Игорь, твоей способности жить можно только…» — в благодарность за мои способности восстанавливать паспорта.
Случай с абонементом
— Я помню, как мы с кинотеатр «Строитель» ходили в кино, — рассказывает Маргарита (Орлова) Николаева. Билет на автобус стоил шесть копеек, а на дневной сеанс десять копеек. Ходили, разумеется, пешком от Комсомольского городка. Пришли, Михе денег на билет не хватает. Вот он крутится, крутится, что делать и вспомнил, что у него есть абонементы на автобус. Он бегом на остановку и давай к прохожим приставать: " А вам абонементы не надо?» А так как заикался, получалось смешно: " А вам аб-б-б -немен-т-т- ты не надо?». Потом эта фраза стала притчей во языцах в классе, если хотели посмеяться.
Случай с потерянным настроением
— Или вот ещё. У меня был магнитофон «Маяк 203» и мы частенько ходили друг к другу переписывали модные записи. Сидим у меня дома, запись идет, я сижу загадочно-задумчивая. Миха спрашивает: «Ты, что загрустила?». — Да, что-то настроение упало, — брякнула я. Миха тут же сползает на пол, встает на колени и лезет под стол. — Ты что там потерял? — Рита, так у тебя же настроение упало, вот и полез искать, поднять хочу! — Я в осадок выпала, от такой реакции. Рассмеялась! А настроение поднялось.
Мишка был с математическим складом ума. Если какую задачу решать у доски — это Боровиков. А Зуев шел, так сказать, на закуску. Помню, вызвали его, стоит эта громадина у доски пишет и пишет формулы, да так долго и много! Прищурится, рукавом ошибку сотрет и дальше. Миха пишет — класс отдыхает.
Жить надо в кайф!
Игорь Плетнев:
— У него фантазия отлично работала, эта особенность, видимо, сказалась на способности сочинять веселую музыку и шутливые тексты. Он мог сочинять на разные темы, причем диаметрально противоположные. Мог сочинять в стиле какой-то группы, например, «Агаты Кристи». Он писал песни на заказ, Александру Маршалу, например. Мог за ночь песню сочинить. Причем, именно под стиль певца. В начале 2000-х в программе «Песня года» он выходил вместе с Маршалом, как композитор, получать приз за одну из своих песен. А вот какая песня забыл. Он, бывало, рядом бубнит что-то под нос, а это у него музыка в башке крутится. Смотрю, записывает слова. — Вот одна темка обозначилась, почти готова песня, потом только дошлифую. Так о чем мы говорили? — продолжал он, возвращаясь в реальность.
Его интеллекта хватало на песни более чем. В некоторых альбомах я не сразу всё улавливал, по несколько раз слушал и новые нюансы открывал. А в последнее время, когда его не стало, по-новому открываю его творчество. Это же надо было знания иметь, словарный запас, уметь всё сложить. Я сам нередко удивлялся: откуда у него что бралось! В последние годы, когда он появлялся в Красноярске, я более чем кто-либо с ним общался. Все уже жили своей жизнью. И наши школьные товарищи знали, что он где-то в Москве, играет в какой-то группе. Так что реально, о его жизни знал только я, и то более-менее.
Он до музыки занимался научной деятельностью, защитил кандидатскую диссертацию. Точно название не помню, но там были слова: математика, экономика, анализ… Этой терминологией он владел, вот и блеснул знаниями в альбоме «Последний транш». Там есть песни, которые с одного раза не доходят, но их можно слушать много раз и они не надоедают.
По началу, Зуев в науку ударился. Из КГУ перевелся в Новосибирск, там уровень был выше, Академгородок круче. Хотел и докторскую писать, но в тяжелые 90-е научная деятельность не кормила, а у Мишы уже появилась семья, родился сын Иван. В его честь он и назвал группу «Иван Кайф». Тут он и вспомнил о своем втором образовании и начал этой темой заниматься. В Новосибирске собрал ребят, создал группу. Между прочим, мама его говорила, что музыкалку он хотел бросить, но доучился, потому что клятвенно пообещал маме её закончить. А вот как вышло. Музыка стала его призванием, где он себя наиболее реализовал.
Случай с Сивохой в духе КВН
В Новосибе Зуев влился в движение КВН, был членом команды, когда учился и несколько лет после, пока в аспирантуре был. Он тогда в основном осуществлял музыкальную поддержку, то есть на нем были музыкальные моменты. С тех пор он подружился с Таней Лазаревой. Года три назад нарвался на одном из телеканалов на фильм про историю КВН, там попались кадры из 80-х из Н-ска, где Миха по сцене бегает, что-то изображает. Занимательный случай рассказал Миша про небезызвестного кэвээнщика Сивоху. Гуляли они компанией в квартире. Сивоха срубился, начал засыпать, куда его кабана? Завели в соседнею комнату и положили на стол, свет выключили, дверь плотно закрыли. Со слов Миши вот что потом рассказал Сивоха: «Глаза открыл и не могу понять, где я, тьма кругом, да и в голове ещё шумит. Пошарил руками вокруг — везде воздух. Наверно, я оказался на какой-то маленькой площадке, на высоте. Нашарил вилку, бросил вниз — тишина. Я офигел — вдруг пропасть рядом. А вилка на ковер упала. Боюсь шевельнутся, давай орать: люди, люди… А музыка орет, компашка гуляет. Меня аж пот пробил. Случайно, кто-то зашел и включил свет. Во, блин, я посреди стола!».
Что останется после меня?
Как-то он мне позвонил, попросил собрать ребят, чтобы его из больницы с парализованными ногами занести домой. Мы на носилках в шестером его кое-как затащили. Посидели, коньячка выпили, потихоньку остальные начали собираться. Я остался с ним и начал соображать — каких докторов искать для лечения друга. А он рассказал, как один с отнятыми ногами ехал из Москвы до Новосиба, ночью до туалета ползал. Позвонил матери с поезда, та примчалась из Красноярска, встретила его и уже на каталке домой сопровождала.
Начал подтягивать к нему докторов, каких мог, привозил их на дом после работы. Если требовалось какой диагноз поставить на аппаратуре, возил его на обследование. Вот и выяснили, что ему диагноз был поставлен ошибочно. Его в больнице от воспаления легких лечили и с этим справились, а проблема с ногами уже была, и нет бы перевести в другое отделение, а его тупо выписали, и домой отправили. Те доктора, что приходили к нему домой были в шоке: что человеку с парализованными ногами в БСМП не попытались диагноз поставить. После этого он не верил в докторов, но наши усилия не были напрасны. Такой доктор нашелся — это Хало Наталья Валерьевна, благодаря которой свершилось чудо, — Миша встал на ноги. Занялся лечением зубов, хотел поехать в Новосибирск, а потом в Москву, так как готовились к выходу новые альбомы.
Но тут другое напастье. Он сдал анализ на раковые клетки. Пришел ответ: как бы есть, но в таком-то положении… Я ему: рецидива нет. А он вбил себе в башку — это у меня, как у отца, значит, тоже будет, ой, операцию делать не буду. Впал в депрессию. Я знал его моральное состояние из-за навалившихся болезней в последние годы и понимал, откуда у него в песнях эти веяния: «…а теперь моя тоска крутит пальцем у виска», «…останется после меня ржавый гвоздь…». Видимо, столь печальная тема давно у него в голове сидела. Не помню, чтоб он жаловался на сердце, скорее всего не подавал вида, но его скрутил сердечный приступ. Но, несмотря на все это Миша он был очень добрым и светлым. Он оставался позитивным человеком и мог в любой момент поддержать близких и друзей своим неординарным юмором с примерами из жизни.
Воспоминания записал Геннадий Каледа