Нани Брегвадзе: «Меня никода не учили петь»

Высокая, статная, с замечательной для своего возраста фигурой, Нани Брегвадзе не вышла, а выплыла на сцену и, ещё не запев, приковала к себе внимание. Она была в чёрном обтягивающем концертном платье с блёстками, и скупое убранство сцены (рояль да стойка микрофона) наполнилось смыслом, сама певица сияла, как чёрный бриллиант, где каждая песня — грань её души.

Её давно называют первой леди грузинской эстрады и королевой российского романса, её талантом восхищался Шарль Азнавур, она стала народной артисткой СССР. Казалось бы, никто не усомнится в её профессионализме… кроме неё самой. Публика для неё превыше всего. Она начала с приветствия красноярцам, для которых не пела лет двадцать, и попросила извинить её, если что-то не так будет с голосом. Она не перестраховывалась, просто безмерно уважает своего слушателя, на её сольном концерте не было случайных людей. Зато было много семейных пар, которые открыли для себя певицу 30–40 лет назад. В окружении большой семьи, с детьми и внуками, пришёл на концерт Дмитрий Георгиевич Миндиашвили. А солистка оперного театра Анна Киселёва отметила, что побывала на концерте, как на мастер-классе. После множества популярных русских романсов и, конечно, щемящего «Снегопада» певица села за рояль и завершила концерт песней на грузинском языке. И всё было понятно без перевода. С огромной охапкой цветов артистка ушла за кулисы после пятиминутной овации зала.

Вскоре в гостевой театра, ещё по-прежнему эмоционально-восторженная, Нани Брегвадзе со своим колоритным акцентом и с неподражаемой логикой грузинки отвечала на наши вопросы.

— Очень трудное начало концерта было, редко у меня так бывает, сказался ночной перелёт, я практически не спала. Было время, когда я пела такие песни, что уходила со сцены под стук каблуков своих — никто не аплодировал, но тогда мне было важнее, чтобы в зале был хоть один музыкант или просто разбирающийся в музыке человек, от которого я могла бы услышать плюсы и минусы своего выступления. Тогда это было для меня важнее, чем аплодисменты. А вот если сейчас не будет аплодисментов, значит, я уже никому не нужна. Я сегодня даже не ожидала от себя, что так смогу отдаться зрителю, думала, что мой голос сегодня не звучит, и больший акцент делала на чувства, на мои переживания исполняемых произведений. Петь можно по-разному. Я никогда не бываю довольна, всегда найду к чему в себе придраться, так как знаю, в чём была не права, где не так спела. Такое мое отношение к себе, главное, чтобы зритель уходил довольным.

— Многие артисты суеверны, особенно перед выходом на сцену…

— В последнее время бывают такие моменты, когда я уставшая, с дальней дороги, и чувствую, что голос не очень хорошо звучит. Тогда прошу Бога, чтобы он помог мне выступить, как сегодня. В общем, в последнее время перед выступлением я стала креститься. Почему, не знаю. Хотя всё чаще заглядываю в Библию. У меня есть разные издания этой книги. Какое-то время назад приобрела за рубежом Библию с превосходным переводом на грузинский язык, многие главы перечитываю и открываю для себя всё новые истины.

— Кто для вас был и остался кумиром?

— Когда я ещё была девчонкой, в кумирах у меня ходили… мои тётки, которые потрясающе пели. Из оперных певиц кумиром для меня была и остаётся Мария Каллас. Остальные более или менее, на уровне нравится — не нравится. Ещё одна моя любовь — Барбара Стрейзанд. Кого-то конкретно обычно не называю, чтобы не обижать.

— Очень хотелось в живом исполнении услышать вашу давнюю песню «Кони-звери», она незаслуженно забыта…

— Да! Правда! Есть в репертуаре какие-то песни, которые я только записывала, а потом не пела. Хорошая песня, спасибо, что вы мне про неё напомнили. Может быть, я её и восстановлю.

— Какого принципа вы придерживаетесь при выборе концертного наряда и украшений?

— Чем проще, тем лучше. Строгость, естественность, женственность — вот мой стиль. Бриллианты я сейчас не ношу, и на сцене не ношу, хотя иногда хочется. На концерте на мне был перстень с топазом, это крупный, редчайший камень, 157 граней. Кольцо сделано и привезено из Бразилии, называется «Принцесса». А заприметила я его на выставке антикварных вещей. Камень потрясающей красоты, и он сразу привлёк моё внимание. Есть ещё кольцо с изумрудом, я его обожаю. О таком кольце я долго мечтала, и Бог послал мне кольцо с изумрудом изумительного качества.

— Нани Георгиевна, где вы проводите больше времени — в Тбилиси или в Москве?

— Рабочий дом в Москве, а вообще мой дом в Тбилиси, и ни на какой другой город я его не поменяю. Тбилиси — одна огромная семья. Я не представляю своей жизни без родственников. Теперь есть прямой рейс, и уже легче стало. Я летаю в Москву, потому что там работа. А разногласия между странами действуют и на артистов. Бывает порой так обидно и за одну сторону, и за другую. К этому никак нельзя привыкнуть, понимаете?

— В случае необходимости есть к кому в Москве обратиться за помощью?

— Я в жизни не обращалась ни к кому, и не дай Бог, чтобы было такое. Какое-то право просить за других у меня есть. За других — могу, за себя — нет. Поэтому и своей квартиры в Москве у меня нет, только съёмная. Я не жалею, я такая — нет, так нет. Не дай Бог, чтобы я пошла просить: вы мне дайте или купите. Нет, что вы!

— Ваша внучка Наталья тоже хочет стать певицей?

— Ей 16 лет, и она сейчас занимается вокалом, но она хочет стать оперной певицей. А я хочу, чтобы она освоила и фортепиано, и твержу ей: ты должна учиться. Про меня когда-то говорили: о, она так поёт, она же консерваторию окончила! А я просто пела. Я понятия не имею, как надо петь, меня этому не учили. Я окончила консерваторию по классу фортепиано, просто с детства слышала нормальное пение моих тётушек. У мамы и её сестер был прекрасный голос и вкус. Уже в шестилетнем возрасте я вместе с ними пела «Калитку» и другие романсы. Всё шло само собой. Это надо чувствовать. Надеюсь, что внучка найдёт себя в оперном искусстве.

— Наверное, везде в России на ваши концерты приходят соотечественники…

— Да, и Красноярск не стал исключением. Мне было приятно видеть грузинские семьи, многие подходили после концерта. Особенно приятно было встретиться с Дмитрием Миндиашвили. Я слышала про успехи его учеников в вольной борьбе. Когда-то мы встречались, но прошло много лет, а сегодня так тепло пообщались, и чувство такое, что я его давно и хорошо знаю.

— Несмотря на ваши опасения насчёт голоса, вы в прекрасной творческой и физической форме. Наверное, есть какой-то секрет?

— Ненавижу свой возраст! Смеюсь, конечно. Есть в возрасте любом хорошее. Я здоровый человек, а откуда это во мне, понятия не имею. В чём дело? Думаю, что доброта делает своё очень большое дело. Это когда просыпаешься и ни на кого не злишься, никому не завидуешь. Какое счастье, когда у тебя хорошая семья, друзья, ценители творчества. Конечно, я не дура (смеётся), чтобы не беспокоится о том, что происходит вокруг, но злиться — нет, у меня правильный взгляд на жизнь. Я оптимистка! Все, что ни делается, — к лучшему! Вот мой девиз, этим я живу!